В марте 2019 года в должность художественного руководителя Театра молодёжи во Владивостоке вступила режиссёр Лидия Василенко. Она рассказала DEITA.RU, что происходит в театре, каков он - нынешний зритель, что такое современный театр и что самое важное в театральной команде.
- Вы художественный руководитель Театра молодёжи с марта этого года. Ровно за год до этого театр возглавил Игорь Селезнёв, и тогда он сказал, что Театр молодёжи будет директорским театром.
- Да, так и есть, наш театр директорский. Это значит, что право подписи всех документов и решающее слово принадлежит директору. За ним последнее слово и в административных вопросах, и творческих. Но так как объём работы, в том числе по решению проблем материальной базы, очень высок, сами знаете, у нас и по состоянию помещений были большие проблемы, но, слава богу, уже выравниваемся, ему нужны помощники.
- Кто определял репертуарную политику в тот первый год, и как сейчас, с вашим вступлением в должность худрука, распределяются роли в театре?
- Репертуарную политику определял Игорь Леонидович с помощью худсовета. Когда он пришёл в театр, то создал художественный совет. Раньше в этом не было необходимости, так как в театре всегда была должность худрука. С приходом И. Л. Селезнева эта должность стала вакантна. Год мы работали все вместе, директор присматривался и решил доверить полномочия худрука мне. Это достаточно широкий круг обязанностей по решению творческих вопросов, определению репертуарной политики, но все мои предложения мы обсуждаем с ним вместе, взвешиваем и решение принимаем совместно. В организации такого непростого дела, как театр, очень важен тандем директора и худрука, и по счастливой случайности мы являемся учениками руководителей самого успешного театра в России - театра им. Вахтангова. Игорь Леонидович учился у выдающегося директора Кирилла Крока, а я занималась в лаборатории у худрука Римаса Туминаса. Мы наглядно наблюдали за умелой организацией театрального дела, и нам обоим есть, к чему стремиться.
- Театр молодёжи меняется. Это видно и внешне - год назад зрителей порадовали обновлённым фойе и новой малой сценой, а совсем недавно фасаду здания вернули его исторический цветовой облик. И внутренне – репертуар становится всё интереснее. Но мой вопрос всё же о зрителях. Какой он, на ваш взгляд, современный зритель?
- Он очень любознательный. Он хочет разбираться в современном искусстве и современном театре, иметь свою точку зрения и уметь ее отстаивать. Наши публичные обсуждения после спектакля всегда затягиваются, порой дискуссии бывают длиннее самого спектакля. Мы наблюдаем, что современному зрителю нужен диалог. Сегодня пришло время, когда в информационном поле смешалось все: реклама, искусство, бизнес, развлечения, и люди просто тонут в информационном потоке. Тонущему всегда нужно протягивать руку, помогать развернуть ракурс восприятия, сориентировать в современных театральных процессах, чтобы зрители приходили в театр за новым чувственным опытом.
- Вы говорите, что зритель хочет разбираться в современном театре, а что это такое - современный театр?
- Современный театр – театр соучастия. Старый театр сообщает смысл, новый театр – предлагает зрителю самому создать смыслы. Современный театр не знакомит зрителя с сюжетом, а заставляет размышлять, рефлексировать, обнаружить себя. Пришло время рухнуть четвертой стене. Есть такое понятие в традиции русского психологического театра - «четвёртая стена», когда актёр играет, глядя куда-то поверх голов зрителей, как бы не видя их. И это то, что разделяет актёра и зрителя. И это - традиция. Новый современный театр – когда четвёртая стена исчезает, её не существует. Актер играет прямо в глаза зрителю и призывает к соучастию. От привычной традиционной формы – зритель в зале - актер на сцене, у современного зрителя возникла усталость. Возможно, это происходит потому, что зрелищ стало слишком много, клонируются темы и сюжеты, возможно, информационная среда давит, и человек уходит в себя, уходит в гаджеты, пытаясь идентифицировать себя. И «новый театр» серьезно обеспокоен тем, что может потерять своего зрителя.
Посмотрите, как много течений нам предлагает современный театр: зрителей могут вывести из зрительного зала вообще за пределы здания театра, посадить в автобус и повезти куда-то, зрительный зал могут «развернуть» - когда зрители будут сидеть на сцене, а действие произойдет в зрительном зале, показать спектакль в транспортном гараже и пр. Формы театра становятся всё разнообразнее, и возможность живого общения с актерами все доступнее. Даже в таком классическом направлении, как опера, мы видим очень смелые эксперименты. Певцы и дирижеры выходят к зрителю и предлагают ему исполнить партию, что ранее было недопустимо. Искусство перестаёт быть элитарным, недоступным. Театр распахивает свои границы. И зрители очень активно на это реагируют. На подходе что-то такое новое… что ещё не определено.
- Я видела, как у вас на фестивале «Метадрама», после завершения постановки, зрители очень активно включались в обсуждение увиденного.
- Да. Как только начинается обсуждение, зрителя не остановить. Раньше я такого не наблюдала. Ну, чуть-чуть могли поговорить. Прошлой осенью я побывала на форуме в Сахалинском международном театральном центре имени А. П. Чехова и обратила внимание, какие горячие дискуссии проходят у них. Люди хотят разбираться в театральном искусстве, выражают свое мнение, спорят с создателями спектакля. Такой живой диалог возможен именно тогда, когда постановка задела по-настоящему. Вот и мы попробовали обсуждать со зрителями хотя бы премьеры и мгновенно получили отклик. У людей есть эта жажда живого общения, и мы должны ее утолять. Говорить со зрителями необходимо о театре, людях, судьбах, взаимоотношениях. В этом одна из важнейших миссий нового театра.
- Уже два года Театр молодёжи проводит фестиваль современной драматургии «Метадрама». Что фестиваль дал театру?
- Мы довольно долгое время, в связи с финансовой несостоятельность, жили в законсервированном состоянии. К нам практически никто не приезжал. Сегодня мы можем себе позволить пригласить столичных передовых режиссёров. Такой мощный десант помогает совершить переворот в сознании актёров. В этом году на «Метадраме» прошло 24 события. Театралы увидели всё разнообразие современного театра, актеры увидели, сколько у него есть возможностей. Спросите у любого актёра сейчас: «Хотите вы Метадраму еще?». Ну, может только кто-то один, совсем уставший, скажет: «Нет, это сложно». Остальные скажут в один голос: «Да, мы хотим ещё!». Потому что всё, что происходит на фестивале, даёт толчок, импульс к саморазвитию.
- А для города? Что фестиваль даёт городу, как вы видите?
- Город тоже увидел, что современный театр может быть разнообразным, что зритель может стать не только соучастником спектакля, но и иметь трибуну. В нашей задаче разговорить город первые шаги сделаны на «Метадраме».
- То есть, «Метадрама» стала театральной площадкой, которая открыла для Владивостока формат разговора, и вы теперь говорите со зрителями на спектаклях?
- Да. Такого у нас прежде не было. Зрители задают разные вопросы, порой спрашивают, как вы это придумали… а как эту роль делали, потому что для них этот мир невидимый. Но мы отвечаем на все вопросы, зритель должен чувствовать, что актёр доступен. Он такой же человек, как и ты. И ты можешь точно так же встать на его место и попробовать сыграть. Это может сделать любой человек, абсолютно. Вот она, наша задача – пробудить творческое начало в человеке.
- В этом году на некоторые программы «Метадрамы» билетов было не достать. Многие хотели, но не попали. Что вы с этим будете делать дальше?
- Да, действительно, проблема застала врасплох. Мы не ожидали такого всплеска интереса к фестивалю. Будем планировать максимально использовать большую сцену. Возможно, будем обращаться к коллегам. Кстати, нам в этом году очень хорошо помогла филармония. Представьте, сколько репетиций у нас проходило одновременно! Помимо того, что у всех приезжих театров должны были пройти прогоны фестивальных спектаклей на наших площадках, ещё репетировалось три спектакля в рамках режиссёрских лабораторий. И всё это одновременно. Спасибо Анне Николаевне Алеко, она предоставила нам возможность репетировать на трёх площадках филармонии. Притом, помещения нам выделили совершенно бесплатно. Она нам очень, очень помогла, иначе мы бы не выполнили такой объём работ.
- А чем вы гордитесь в театре?
- Тем, как начинает складываться труппа. Мне кажется, ребята наши сплотились. Сейчас думают больше о творчестве, а не о каких-то сложностях. Что-то мы преодолели, театр, в общем-то, у нас был проблемный. Мне кажется, мы смогли этот корабль повернуть в сторону творчества.
- Вы смогли повернуть корабль. У вас же полтора года назад у руля встал новый директор, что произошло?
- Да, смогли. Игорь Леонидович пришёл в феврале. Верно, это было полтора года назад. Во-первых, к нам поехали режиссёры с запада. Актёры здесь варились в собственном соку, потому что спектакли в театре ставили только я, Сергей Руденок и Виктор Галкин, редко когда ещё какой режиссер заглядывал. А сейчас поехали режиссёры, и с именами, и с регалиями, новым опытом. Во-вторых, у ребят проснулся настоящий интерес к своей профессии. Азарт появился. Они увидели, что театр выходит из какой-то стагнации. Мы были вроде как на задворках, в тени «большого брата», так можно сказать. А тут… они же видят зрительскую реакцию. И это самое главное. Они видят наполняемость зала, видят, как зрители их приветствуют, даже автографы берут. Они почувствовали, что нужны.
- Год у театра был очень напряжённый - много премьер, международный фестиваль и большая премьера в конце сезона. За год - девять премьер. Как команда выдержала?
- Скрепя зубами, но выдержали. Все понимали, что это на развитие, что это – заявить о себе. Знаете, как Павка Корчагин, зубы стиснули и шли. Вот из приятного: Станислав Валерьевич Мальцев, режиссёр «Ревизора», написал служебную записку: поощрить за самоотверженный труд… Действительно, выпустить такой спектакль в конце сезона - это очень трудно.
- Всё же, как удалось? После такого активного года. Без перерыва после «Метадрамы» театр ставит Гоголя - работу очень масштабную. Как смогли?
- Это парадокс, но Станислав Валерьевич сказал, что актёры были невероятно подготовленные. За год были тренинги и с Александром Дзюбой, и Мариной Гарсия-Солано – педагогом по сценической речи школы-студии МХАТ. Но «Метадрама» привела актеров в тонус по-настоящему! Все были в таком рабочем состоянии, что маршрут прошли на удивление стойко. Они выдержали этот марафон только благодаря тому, что постоянно были в тренинге. Некогда было расслабиться. Для современного артиста это важно – быть в тонусе, быть готовым броситься в любой эксперимент.
Конечно, актёры читали материал «Ревизора» ещё зимой, потом Мальцев приезжал, и они уже разминали спектакль. Но вот само воплощение было сделано в очень короткий срок. Обычно в конце года такие сложные спектакли в репертуар не берутся, потому что артисты уже истощены физически. Весь год же не только репетиции, ещё играть надо спектакли репертуара с полной отдачей. Но наши ребята выдержали. «Метадрама» дала неожиданный эффект, она их взбодрила. Как второе дыхание открылось.
- Что самое важное в театре?
- Коллектив. Мы постараемся сделать коллектив единомышленников. Не всё сразу. Но когда у тебя есть коллектив единомышленников – можно горы свернуть.
Римас Владимирович Туминас наставлял нас: «Когда берёшь на роль того или иного артиста, обязательно смотри, что это за человек». Казалось бы, спорная мысль, это же сцена. А он говорит: «Нет. Если человек не очень хороший, то на сцене это обязательно вылезет, зритель обязательно почувствует эту энергию». Человеческие качества – это прежде всего. Особенно в таком коллективном творчестве. Ведь театр - это сложная история. Кто-то начинает «звездить»… Идеальный театр - это когда нет звёзд, где актер растворяется в партнёре, где есть только командный дух.
Кстати, на последней премьере, «Ревизора», я почувствовала, что наш театр сложился в команду. Так случилось, что у исполнителя роли Хлестакова возникли серьёзные проблемы по здоровью, и актер выпал из репетиций почти на финише. В последний момент роль досталась выпускнику института, совсем юному Сергею Рюмкину. Вот это было показательно – когда вся труппа сплотилась! Как же актеры ему помогали! Это был такой ансамбль! Артисты «шелохнуться» боялись, чтобы одеяло на себя не потянуть, сыграли в ущерб своим ролям, чтобы неопытность молодого актера не стала заметна зрителю. Вот что такое ансамбль, что такое команда. Когда ты во имя дела, во имя спектакля все свои амбиции заглушил. Эта работа была очень показательна. Вот это мечта. Это настоящий театр.
Ирина Павленко
Фото Сергей Кирьянов, Театр Молодежи
