Александр Созонов рассказал о спектакле «Разговор у реки», премьера которого состоится 15 и 16 октября. О том, что для него значит театр. Почему эта правдивая история, основанная на реальных событиях (как пишут в титрах к известным фильмам) должна быть рассказана именно сейчас, тогда как события, о которых идёт речь, произошли ещё во времена Второй мировой войны. Режиссёр поделился впечатлениями о своей работе в другом городе, театре, с абсолютно новой большой командой и труппой. По его словам, планируется поистине масштабная постановка – в ней задействована большая часть актёрского состава Театра молодёжи.
Александр Созонов – российский режиссёр театра и кино. Выпускник курса Кирилла Серебренникова в Школе-студии МХАТ. Создал первый русскоязычный Пражский театр «Студия-Кси», работал в Театре им. М. Н. Ермоловой (Москва), Драматическом театре Балтийского Флота (Кронштадт), Сахалинском международном театральном Чехов-центре, Академическом Театре-Театре (Пермь), Новосибирском академическом молодежном театре «Глобус» и других. Номинант на «Золотую маску» – «театральный Оскар».
– Как вам Владивосток?
– Это мой второй приезд во Владивосток. До этого я прилетал, чтобы познакомиться с городом, труппой, и только потом понял, про что мы будем делать спектакль. С большой корректировкой на город, на зрителя, людей, Владивосток – это, конечно, уникальное место, уникальный город как по своим людям, географии, так и по общему культурному значению. Это действительно порт. Во всех смыслах: географическом, арт-смысле. Для меня лично эта постановка – это такая разведка боя, а также изучение. Конечно, я влюблён в этот город, в людей. В какие-то ваши неуловимые черты, в особенности, которые только здесь можно встретить. Записываю ваши слова, вот, например, «куня», «чифанька», «китайка».
– Александр, насколько мне известно, над постановкой трудится и команда, которую вы привезли с собой.
– Команда сборная: композитор из Санкт-Петербурга, художник-постановщик из Башкирии, из Уфы, видеохудожник, можно сказать, из Нью-Йорка, потому что закончил там киноакадемию, хореограф местная. Думаю, сейчас время сотрудничества. Я стараюсь под каждый проект набирать свою команду, которая соответствует по направленности данной истории и сможет раскрыть её.
– Что нам ждать от предстоящей премьеры «Разговора у реки»?
– Будет много стильных выразительных решений: хореография, вокал, видеоарт. Это обязательный набор сейчас. Современное искусство должно попадать во все сферы сразу. Так как человек становится всё сложнее, растёт насмотренность. Нужно быть на всех уровнях, потому что каждый видит по-своему и собирает свой спектакль. И это интересно. У каждого свой канал восприятия. Поэтому такая сложносочинённая команда работает над чрезвычайно мощной визуальной задумкой.
Команда крутая. Иван Кушнир – великий русский композитор, номинант на различные премии. Лилия Хисматуллина – театральный художник, художник по костюмам, мы с ней не в первый раз работаем. Она закончила школу-студию МХАТ.
– А то, как будут выглядеть будущие декорации, реквизит – тоже её работа?
– Оформление спектакля, реквизит – всё делается художником совместно с режиссёром. Что-то дорабатывается всё время, по ходу. То есть, мы закладываем какие-то основные смыслы и главные визуальные решения, дальше это дорабатывается вместе с артистами.
– Интересно узнать, как идёт работа с новой труппой?
– Прекрасно. Первое знакомство произошло на мастер-классе по работе в кино для артистов театра и там сразу со всеми установился коннект. У труппы огромное желание к крутой работе и сложным, масштабным проектам. И сейчас они отхватили этого всего. Потому что и тема спектакля, и тот способ работы, который я предлагаю, и глубина погружения, которой требует материал, заставляет всех работать наизнос. Мне прекрасно создавать спектакль совместно с ними. Надо, наверное, спросить у самих артистов, но я вижу, что они улыбаются и с пониманием относятся к возникающим переработкам. Понимают, надо работать, надо сделать крутой спектакль.
Театр же не для того, чтобы всем было удобно. Театр существует, чтобы делать крутые спектакли. Можно обустроить красивое фойе, поставить золотые унитазы, открыть крутое кафе. Но если нет спектакля, это всё никому не нужно.
И понятно, сейчас то время, когда люди тянутся к искренности, к ценностям. В настоящее время они особенно важны, так как разрушаются институты и мы вообще не понимаем, что происходит в мире. Цепляемся за какие-то смыслы. А театр – это средоточие смыслов, он их производит.
И сейчас внимание к театру и со стороны государства, и со стороны простого зрителя, что у нас, что за границей, повышенное. На театр это накладывает определённые обязательства. Тем более, мы конкурируем не только с кино, но и с компьютерными играми. А по степени погружения ещё и с квестами в реальности. Но есть то, что, безусловно, говорит, о нашей победе. Только у нас соединяются и смыслы, и коллективное проживание. Театр ведь создан для общения и не на уровне слов, сразу на уровне смыслов. Ты приходишь в театр не просто посмотреть шоу, но и как-то отреагировать и понять, как реагируют окружающие. Это не просмотр дома телевизора. Ты понимаешь, что имеешь право проживать эти самые эмоции. Ты видишь поддержку среди зрителей, когда они тоже говорят, что хорошо, что плохо. И ты понимаешь, что не один. Как говорил Вольтер, «нация рождается в партере».
– Как вам за такой короткий срок удаётся узнать артистов, кто из них на что способен?
– Человека за всю жизнь не узнаешь. Артиста можно узнать через пробы. Это довольно быстро происходит, ты сразу понимаешь, кто что может или не может. Ты ставишь задачу, которую актёру невозможно выполнить и тогда он или тушуется, или берётся за неё. У него могут быть не те навыки, не те качества, что у персонажа. Но это не так важно, всё можно выработать во время репетиции. Потому что артист характеризуется волей, готовностью говорить на сложные темы. Искренностью – способен ли актёр на неё. Всё равно, это поступок воли, что понятно сразу. И я сейчас говорю не про человеческие качества, потому что есть очень скромные люди, которые становятся совершенно другими, когда выходят на сцену.
– С научной точки зрения, человек полностью обновляется каждые 5-10 лет. Но меняется ли он как личность? И может ли театр изменить человека?
– Всё меняет человека. Многое зависит от того, как он проводит своё время. Если всю жизнь общаться с печальными людьми, то и сам станешь печальным. Если три часа подряд интенсивно думать о смыслах то, скорее всего, ты будешь разбираться в этих смыслах. Если ты занимаешься спортом, а не смотришь его по телевизору, то скорее всего, ты спортивный человек. И если ты уделяешь определённое время тренировке, чтобы быть человеком, то ты тоже меняешься, безусловно.
Театр – максимально гуманистичное времяпрепровождение. Больше, чем компьютерные игры и фильмы.
Нейронные сети же крепятся каждую секунду. Поэтому важно, на что ты тратишь своё время: на dumbscrolling ленты в социальных сетях или просмотр бессмысленных видео. Или же ты придёшь, прочувствуешь, проживёшь вместе со всеми. Почувствуешь что-то, пораздражаешься, обсудишь с другими. Посмотришь, как реагируют остальные.
– О чём для вас спектакль «Разговор у реки», почему эта история должна быть рассказана?
– Нам не хватает сейчас рецептов счастливой жизни. Не хватает рецептов преодоления различных препятствий. Для меня важно, что эта история про Дальний Восток и в основе её лежат реальные события. Что она настолько настоящая, хотя иногда и не верится, что такое возможно.
Это рассказ о победе. Несмотря на то, что действие происходит в самое тяжёлое время в нашей стране. О том, как во время репрессий, во время войны, поствоенное время можно быть талантливым инженером, изобретать, менять мир к лучшему. Как самостоятельно построить завод, что кажется просто невозможным: в тайге, без топора, за 40 дней – сейчас даже Китай медленней строит. Герои сами создали завод, запустили его и разработали технологию, которая позднее стала известна всему Советскому Союзу.
И это всё заключённые, которые, казалось бы, должны быть настроены против государства, они обижены государством. Ведь произошла судебная ошибка, это понятно. Тем не менее, эти люди остаются патриотами. И даже просятся на фронт. Но их знания инженеров оказываются важнее. И вот они создают симфонический оркестр, первый среди заключённых в Сибири. Когда во Владивостоке появился Мариинский театр, это было сложное и масштабное событие. А эти люди создали что-то подобное сами.
И это важная мысль – ты можешь делать всё сам, при этом оставаясь человеком и собирая вокруг себя других людей, чтобы побеждать энтропию, страх. Побеждать холод и голод Сибири. Побеждать. Тебе для этого никто не нужен. Это неплохой навык – верить в себя, верить в то, что ты способен. Верить в позитивный конец.
Дальше всё ещё интереснее. Инженеры – окей. Симфонический оркестр – окей. Но как они придумали поэта эпохи Возрождения, от лица которого выпустили книгу стихов? Ну, это ещё ладно, – «мистичковая» такая идея, мы тоже так шутим. Козьма Прутков, например, литературная мистификация. Шекспир, говорят, тоже... А тут двое заключённых создали подобное, запудрили мозги советской академии наук, издали книгу стихов и даже получили позитивные отзывы Лозинского... Ну, как это возможно? Оказывается, возможно.
Можно шалить. Можно оставаться свободным в тот момент, когда у тебя на это нет, казалось бы, никакого ресурса. Потому что быть свободным и быть человеком – для меня это равно. Не бояться – значит быть свободным. Творить – значит быть свободным. При этом ты сам выбираешь, на каком уровне твоя свобода. Можешь сказать, моей свободы хватает на меня и мою семью, трёх человек. Ладно. Или на меня и мою собаку. Тоже, окей. Или, как в моём случае, – моей свободы хватает, чтобы создать свой театр в Чехии и руководить им. А можно, например, собрать любителей игры в шашки и вот здесь какой-то свой мир создать. Ведь в мирах, вот в таких маленьких мирах, мы и живём. Не только в огромной стране. Но нам нужны ещё личные пространства. Личное пространство свободы. Спектакль про это. Конкретно про то, как построить свой мир.
– Который существует независимо от окружающего мира, обстоятельств?
– Зависимо. От окружающего мира, сложных отношений с окружающим миром. Я не говорю, что нужно закрыться от окружающего мира, нет. Мы не можем быть свободными в одиночестве. Невозможно быть человеком в одиночестве. Но мы можем оставаться в позитивной проактивной позиции всегда.
– Многие люди говорят, что обстоятельства не дают им что-то делать, считают, что время не пришло.
– Синдром отложенного счастья. Отложенной жизни. Ну, давайте ещё подождём. «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть». Это Теодор Рузвельт сказал. А я бы добавил «в то время, что у тебя есть и с теми, кто вокруг тебя». Если не получится – всё честно. Нечестно будет по отношению к самому себе и реальности, если не попробуешь.
Несмотря на то, что тема непростая, думаю, это будет самый красивый спектакль из тех, что вы видели. На это работает наша команда. И то, что планируется, это не московский уровень, не западный. Это мировой уровень. Труппа этого достойна, город этого достоин. Сейчас же огромная потребность в красоте. Она есть всегда и я понимаю, что это касается и Владивостока тоже, вижу, что это стильный и умный город со вкусом и большим изысканным сердцем.
